Паломничество в Задонский Рождество-Богородицкий мужской монастырь 31 октября — 1 ноября 2015 года

Наше паломничество в Задонский монастырь (в народе — Тихоно-Задонский) началось нетривиально: беглого взгляда на собравшуюся группу было достаточно для того, чтобы понять, что и мы после нескольких лет работы паломнической службы неожиданным образом пришли к тому, чего все это время благополучно удавалось избегать, – по соотношению полов наш состав напоминал птичник. А там, как известно, предводитель мужеского пола может быть только один. Вот таким составом, напутствованные и щедро окропленные нашим пастырем мы отправились в путь.

Прелесть южного направления состоит в том, что тут, как нигде, можно ощутить беспредельность данной нам земли, а сейчас – не санкциям ли благодаря? — еще и порадоваться тому, что почти все эти просторы до горизонта вспаханы или засеяны. Сменяющие друг друга полосы чернозема, почти весенней зелени озимых, коричневые и бежевые пятна жухлого степного разнотравья, и все это – на фоне развидняющегося, все более и более голубого яркого неба и заливающего тонкую золотистую березовую дымку солнца.

Автобус довез нас до стен монастыря, и только там выяснилось, что наше прибежище – Дом паломника – находится где-то за пределами монастырского ансамбля.

Мы бодро пошли куда-то в неизвестном направлении, пока в конце золотой от уже опавших и от еще держащихся за свои законные места березовых листьев аллеи нам не попалась бабушка. «Туда, — бабушка махнула рукой, – и до тупика». «Туда» уходило очень по-киевски круто вниз мощеной булыжником дорогой между двух высоких каменных стен. Тупиком оказалась еще одна стена, на первый взгляд, также какого-то монастыря, — за ней был виден храм и некие постройки, — но табличка на глухих воротах сообщала, что это и есть Дом паломника.

IMAG9066

У крыльца нас встречал пушистый серый, но при этом отливающий в какую-то характерную для старых вещей рыжину, кот.

IMAG9014

IMAG9016

Симпатичные келии, довольно просторные, теплые (после Свирского монастыря стало ясно, что и это обстоятельство очень ценно), вид на солнечную площадь – все располагало к благодушному взгляду на свою паломническую бытность.

IMAG9017_1

Но тут грянули режимные новости. На дверях келий, изнутри, поначалу не замеченные никем, были прикреплены листы с порядком проживания. Как правило, они все примерно однотипны и не содержат для бывалого паломника ничего нового. Но не в этот раз. Дом паломника в Задонске оказался строгого режима: нахождение внутри дозволяется только с 12 до 16, поскольку к 16.30 надлежит прийти ко Всенощной (однако сама Всенощная в 17), к 22 – вернуться, в 22.30 электричество отключается, причем мобильные телефоны должны быть выключены из розеток. Но наиболее интересным для нас пунктом был тот, что извещал об обязанности в 5.30 утра покинуть помещение Дома паломника. Новыми красками это предписание играет тогда, когда знаешь, что начало Литургии в 7.30.

На монастырскую трапезу мы опоздали, поэтому гастрономические предложения пришлось осваивать вне монастырских стен. Ближайшее кафе было закрыто на свадьбу, и совсем невпопад с выпавшим на нашу долю проживанием строгого режима единственным пристанищем для нас оказался ресторан центральной гостиницы города.

В качестве отступления замечу, что для поименования центральных гостиниц в русской провинции, очевидно, выработана строгая схема, отступать от которой не рекомендуется: если город стоит на реке, а гостиница – на набережной, она будет «Волгой» или «Окой»; если водоема не случилось или он не столь значителен, быть гостинице «Центральной», «Юбилейной» и т.п.; но поскольку ни тот, ни другой вариант не обещают эксклюзивности, у хозяина взыскательного в ход идет третий вариант – его детище станет тезкой места расположения. В нашем случае здравый расчет на то, что, если и отыщется в России второй город с этим названием, то в таком регионе, который самим своим положением исключит всякую конкуренцию, привел хозяев к «Задонску».

Очевидно, впечатление наша замотанная в платки женская группа производила вполне однозначное, поскольку, когда мы предстали перед работниками ресторана, нам не столько вопросительно, сколько утвердительно сказали: «Вам надо подешевле». Постно откушав между стенными росписями в духе Ренессанса и помещенными в стеклянные витрины яйцами из финифти, мы отправились на Всенощную.

IMAG9018

IMAG9022

Еще по прибытии в Дом паломника нас облетела весть о том, что вечерняя служба будет архиерейской, и, действительно, расстояние между центральным аналоем и кафедрой с ковром энергичными шагами мерил митрополит Липецкий и Задонский Никон. И это не преувеличение. Первым, что обращало на себя внимание во всем облике Владыки, были несвойственные для человека его лет скорость и динамика перемещения – и порой возникало ощущение, что помощники, поддерживающие митрополита под руки при вступлении им на кафедру, скорее, призваны сдерживать эту энергию бурного потока, нежели оказывать помощь человеческой немощи.

Практически всех, кто присутствовал на службе, Владыка помазывал лично, при этом то и дело прерывая привычный нам конвейер разговорами с тем или иным подошедшим, причем, судя по выражению лиц собеседников, митрополит шутил, что вызывало немалый интерес в очереди.

А у центрального аналоя стоял уже немолодой охранник с седыми длинными волосами и оделял каждого подходящего ребенка конфетой.

Вот так народ и шел: от даров земных у аналоя к дарам небесным от жизнерадостного Владыки.

IMAG9030

Необычность ситуации вынужденного изгнания в 5.30 гнала сон, и к моменту пятичасового звона колокольчика в коридоре народ уже бодрствовал.

Сквозь темноту и пустоту монастырских площадей мы направлялись к главной цели нашего приезда – мощам Святителя Тихона Задонского. Во Владимирском соборе идет реставрация, службы временно не проводятся, поэтому под его своды мы вошли в, своего рода, одиночестве – только нашей группой.

IMAG9034

В пустом, едва освещенном огромном соборе, с темными богатыми росписями, находился единственный человек – монах, стоящий около открытых мощей Святителя.

До 1991 года мощи Тихона Задонского мирно почивали в запасниках краеведческого музея, и только после принятия решения о передаче Русской Православной Церкви всего комплекса Задонского монастыря смогли занять подобающее им место в соборе под единственной из сохранившихся от прежнего иконного наследия монастыря иконой Святителя.

IMAG9045

Литургия же проходила в Рождество-Богородицком храме. Проповедь была посвящена опасностям экуменизма и методам уловления душ в обширные и прочные вражеские сети. Протоиерей рассказывал о сомнительного рода «чудесах», явленных в последнее время при большом скоплении народа, отличающихся зрелищностью и яркость визуальных эффектов. Нам напомнили о том, что во времена Спасителя все чудеса имели скромную визуальную форму и при этом несли в себе мощный духовно-нравственный посыл, в ситуации же с обсуждаемыми «лазерными шоу» ни о какой нагрузке подобного рода говорить не приходится. Но, в любом случае, при соприкосновении с какими-либо необъяснимыми явлениями надлежит руководствоваться старым святоотеческим принципом «не принимай и не отвергай».

Когда по окончании службы все оргвопросы с хлебом насущным были улажены, а братия завершила свой непродолжительный завтрак, мы, наконец, оказались в трапезной, а точнее – в трапезном храме, – огромном вытянутом помещении, от одного конца которого до другого тянулись в три ряда столы со скамьями, увенчиваясь с одной стороны неизвестно откуда взявшимися тут аквариумами.

Набор блюд выражал поистине вневременность – творог, пироги с вишней, каша и какао соседствовали с салатом на манер Оливье, супом и тарелкой с целыми луковицами и головками чеснока. Совершенно очевидно, что все продукты были не просто местными, но выращенными именно в монастырском хозяйстве.

Но самая большая неожиданность ждала нас после трапезы. Причем ждала она (неожиданность) нас вместе с монахом, которому было поручено проводить для нас экскурсию, и делала это не менее получаса.

IMAG9048

Оказалось, что по какой-то нелепой случайности вместо положенной нам трапезной для паломников мы попали и умудрились отзавтракать (и, учитывая, меню — отобедать) в трапезной для братии, приходящих в монастырь монахинь и, возможно, групп, прибывших со священником. Ввиду данного курьеза прикрепленный к нам отец Тихон, прождал нас неподалеку от паломнической трапезной и сам остался без обеда. Рассказывая про монастырское хозяйство, на восторги одной из наших паломниц о том, как мы уже успели приобщиться к их продукции, отец Тихон заметил: «Ну, может, и мне тоже удастся попробовать».

Наш провожатый меньше всего походил на монаха – скорее, ему пристали бы лампасы, бурка и казачья шашка, нежели ряса воина Христова. Типичный донской казак, – такими мы привыкли видеть их в старом кино, — отец Тихон был молод, и с первого взгляда бросалась в глаза так непривычная для монаха физическая мощь. Уже позднее этому нашлось объяснение – отец Тихон попал в Задонский монастырь прямиком с контрактной службы. Причем, уже имея благословение духовника на монашество, он еще сопротивлялся этому, не ощущая в себе и сил и призвания. В тот момент ему попалась книга «Неотправленное письмо другу» (к сожалению, память зловредно не сохранила имя автора, поэтому будем признательны, если кто-то поможет его восстановить), где совершенно непостижимым образом он обнаружил ответы на все свои сомнения и вопросы, причем именно в той последовательности, в которой они его терзали.

Совсем небольшой по территории монастырь оказался, практически, целым агро-промышленным комплексом – с 400 га сельскохозяйственной земли, скотоводческим хозяйством, пекарней, кондитерской и так далее, и тому подобное!..

Более того, в нашей паломнической практике это оказался самый густонаселенный монастырь – около 380 насельников, состав которых, по словам отца Тихона, пополняется ежесезонно. На фоне привычных нам обителей с немногочисленной братией, исчисляемой парой десятков, масштаб выглядит поистине фантастичным.

К монастырю относится множество скитов. Как рассказал наш провожатый, есть скиты с Афонским уставом, который, очевидно, оказался так хорошо переработан на русской земле, что приезжающие со Святой горы монахи не выдерживают его строгости и едут обратно.

Наша экскурсия завершилась на маленьком монастырском кладбище, рядом с последним пристанищем иеросхимонаха Алексия — духовника отца Тихона, — бывшего, по его словам, человеком святой жизни и прозорливцем. Например, как-то одному приехавшему к нему священнику, когда тот собрался обратно, старец не хотел благословлять ехать, батюшка колебался, беспокоился, но отец Алексий снова повторил свои слова во второй и третий раз, но тот не послушался. Ослушание совета старца стоило гостю жизни, оборвавшейся в автокатастрофе.

На могилке отца Алексия кто-то заботливо выложил маленькими цветочками «Слава Богу за все».

IMAG9049

IMAG9059_2

Перед отъездом мы еще раз зашли во Владимирский собор – проститься со Святителем. Монах у мощей уже сменился, а с ним сменился и «устав». Теперь смотритель строго надзирал за подходящими к святыне: вся поклажа – даже самые маленькие сумочки – должна была быть оставлена, и к мощам надлежало подойти не отягощенным никаким житейским имением.

Живоносный источник

Последней точкой на нашей паломнической карте был святой источник с купелью, расположенный за монастырской стеной, рядом с храмом в честь иконы «Живоносный источник». Наш приезд совпал с окончанием молебна, после которого, когда мы подошли под благословение, батюшка осведомился, откуда мы. Тот факт, что Задонск был главной и единственной целью нашей поездки привел его в изумление (очевидно, несмотря на репутацию Русского Иерусалима, город почему-то является проходным пунктом стандартных паломнических маршрутов, задуманных, главным образом, под Воронеж), но еще больше его удивило наше размещение в Доме паломника. Батюшка с нескрываемым сочувствием произнес: «Там же в 5 часов вставать надо!».

IMAG9069

Провожаемые все тем же будто от времени порыжевшим котом, мы двинулись к автобусу.

И, глядя в окно на местность, прозванную ныне за обилие святых мест «Русским Иерусалимом», а некогда – полученную в управление Святителем «дикую» епархию, погрязшую в невежестве и язычестве, — явственно понимаешь, что усилия «российского Златоуста» Святителя Тихона Задонского не прошли зря.

Это слайд-шоу требует JavaScript.

СВЯТИТЕЛЮ ОТЧЕ ТИХОНЕ, МОЛИ БОГА О ВСЕХ НАС!