10-12 июня 2017 года по благословению настоятеля нашего храма Иверской иконы Божией Матери священника Игоря Краева группа в составе 7 человек совершила паломническую поездку в Спасо-Преображенский Ново-Валаамский мужской монастырь, который ведет свою историю всего 77 лет.
Наше путешествие началось с прибытия на Московский вокзал Санкт-Петербурга, откуда немногочисленная группа отправилась в довольно продолжительный из-за остановок на границах путь.
Если кратко объяснить причины выбора этого маршрута, то их две: поклониться святыням «Старого Валаама» — чудотворным иконам Божией Матери «Валаамской», «Коневской», увезенным монахами из Валаамской обители в Финляндию, в период безбожного лихолетья в нашем Отечестве, и последним Валаамским инокам, упокоившимся на этой земле.
«На Новом Валааме лежат в могилах сто пятьдесят четыре инока. Когда и где родились, мы знаем, а когда и где умрем, — не знаем. Человек взят из земли, в землю и пойдет, а душа от Бога — к Богу и пойдет». (Из писем Валаамского старца схиигумена Иоанна (Алексеева).
Заранее мы готовились к встрече с Обителью и в этом помогли наши добровольцы, поведавшие и об истории двух Валаамов, и о святынях, которые при драматичных обстоятельствах «покинули» Дивный остров Седой Валаам, Северный Афон, и о современном положении этих монастырей.
Совершенно неожиданной была информация о том, что кроме известных нам, были и другие Валаамы, образовавшиеся, в частности, и в результате миссионерской деятельности иноков «старого» Валаама, которые издревле несли свет Христов далеко за пределы родной обители. И в связи с печальными событиями XX века Начало же этому было положено еще задолго до бед, обрушившихся на Валаам в нашем столетии.
Первый Новый Валаам основал преподобный Герман Аляскинский в конце XVIII века на Еловом острове близ побережья Северной Америки, когда в 1794 году на Аляску, принадлежавшую в то время России, приплыла группа валаамских монахов для проповеди Православия среди местных индейцев-алеутов. Второй возник в Сибири в 1897 году, и его устроителями стали также валаамские священноиноки – Сергий и Герман. Третьим Новым Валаамом явился монастырь в Финляндии, возникший после переселения туда старовалаамской братии в 1940 году.
Наконец несколько десятилетий назад валаамская иноческая традиция нашла дальнейшее продолжение в американской православной среде: Свято-Германовское братство построило в Платине, в горах Калифорнии, отдаленную пустынническую келью, назвав ее Валаамом.
Паломники, которые побывали на «старом» Валааме, и соприкоснулись с его удивительной атмосферой, начиная с величественных храмов Обители, строгих скитов, богослужениями и неповторимым пением, сразу же по приезде столкнулись с тем, что Новый Валаам резко отличается во всём от своего собрата, Северного Афона.
Всё, представшее нашему взору, являло вид поистине идиллический. Если бы не Спасо-Преображенский собор, возвышавшийся посреди уютных построек, можно было бы принять это место за небольшую базу отдыха, расположенную в очень живописном месте.
Сразу привлекло внимание, отсутствие какой бы то ни было ограды, и столь привычных для нас монастырских врат при въезде на территорию обителей.
Всё было необычно в этой обители. Пустынно, не многолюдно, необыкновенно тихо, если не считать птичьих голосов.
Таким же необычным показался нам паломнический корпус, внешне ничем не примечательный, и прилежащая к нему территория с детской площадкой, фигурами домашних животных и птиц, разбросанных на поляне.
При традиционной скромности, отличающей все паломнические гостиницы, в этой внутри всё оказалось продумано до мелочей, начиная с москитных сеток на окнах, просто необходимых в этот комариный период из-за близости озера и обилия зелени.
Разместившись, отправились в трапезную, именуемую рестораном «Трапеза». Трудно представить, что это очень стильное сооружение – бывший коровник, построенный монахами, перебравшимися в эти места с острова Валаам в 1940 году.
Паломники и туристы, прибывающие в обитель, могут разместиться как внутри, так и снаружи трапезной.
Нашим паломникам погода благоприятствовала и после продолжительной дороги, до начала вечернего богослужения можно было передохнуть и обменяться первыми впечатлениями.
В обители вечернее богослужение накануне воскресного дня начинается в 18.00.
Особо следует остановиться на Спасо-Преображенском соборе. Ему предшествовала Преображенская церковь, устроенная иноками Старого Валаама из двух переоборудованных под храм амбаров. Ими была предпринята попытка создания новой православной обители в Восточной Финляндии.
Выбор места был обусловлен обнаружением в главном здании усадьбы XIX века «Папинниеми», расположенной в сельской местности Хейнявеси, небольшой иконы святых Сергия и Германа Валаамских. В июле 1940 года братством была оформлена покупка усадьбы.
Убранство Храма – традиционное.
Особое чувство испытываешь при виде тех святынь, которые когда-то были привезены сюда монахами с острова Валаам.
13 марта 1940 года Валаамские иноки по радио узнали, что подписан мирный договор между Финляндией и СССР, по которому вся Карелия с монастырями Валаамским, Коневским и Линтульским отошли к СССР. По договору жителям давалось несколько дней для отъезда вместе с имуществом с передаваемой территории в Финляндию. На следующий день по благословению игумена Харитона, для эвакуации монастырского имущества в обитель выехал Наместник монастыря иеромонах Исаакий. Игумен Харитон записал в своем дневнике: «18-го эвакуация имущества подходила к концу… Дав распоряжение монаху Симфориану, чтобы сделали двадцать четыре редких удара в Андреевский тысячепудовый колокол в знак умирающей Валаамской тысячелетней обители, я вынес благоговейно из собора престольные мощи и настоятельский посох – символ игуменской власти, и выехал с Валаама. Колокол печально прозвучал, возвещая смерть обители…»
Старый Валаам не умер. 13 декабря 1989 года в день памяти апостола Андрея Первозванного на остров ступили шесть насельников: иеромонахи Варсонофий, Геронтий, Фотий, иеродиакон Серафим, послушники Леонид и Вадим (ныне иеросхимонах Варахиил),ознаменовав начало возрождения Валаамской обители, и впервые зазвучал 1000-пудовый благовест — колокол «Андрей Первозванный», установленный на колокольне в монастыре.
А святыни так и остались здесь на Новом Валааме, несмотря на усилия, прилагаемые в течение 20 лет, по их возвращению в родную Обитель. В числе святынь, некогда покинувших Валаам вместе с иноками, — частица Животворящего Креста Господня, в XIXвеке привезенная иноками Старого Валаама со Святой земли, помещенная в основание Голгофского Креста, который и выносится на средину храма на праздник Воздвижения и в неделю Крестопоклонную Великого поста; «Валаамская» и «Коневская» иконы Божией Матери с частицами Её ризы, иконостас, 20 тыс. томов библиотеки, старинные Валаамские колокола. Ныне в монастыре находятся иконостас, иконы Валаамская и Коневская, около 5 тысяч томов библиотеки. Колокола – в различных православных обителях Финляндии, а остальная часть книг – в Славянском фонде Хельсинского университета.
Валаамская икона Божией Матери.
Коневская икона Божией Матери. Иначе ее называют Голубицкая. Чудотворный образ Коневский изображает Богородицу с Предвечным Младенцем, держащим вместо свитка голубиных птенцов. И еще одна особенность этой иконы. Она – двусторонняя. На обороте – образ Спаса Нерукотворного. К общей нашей радости нам благословили приложиться к нему.
Следует упомянуть, что православные финны, проживающие в этой местности, приходят на богослужения в национальной одежде, очень напоминающей нашу национальную одежду: мужчины в белых рубахах с вышитым воротом, подпоясанных яркими поясами ручной работы. Женщины и девочки — в белых вышитых рубахах с широкими рукавами и в ярких сарафанах, похожими на одежду крестьянок, знакомую нам по картинам русских художников В. Сурикова, И.Репина, В.Нестерова. Головы покрыты платками, по типу русских «повойников», полностью скрывающими волосы.
Особо одеты свечницы и продавцы в церковной лавке.
Чинопоследование Всенощной – продолжительное, по монастырскому уставу, хорошо знакомое нам. Но преимущественно – на финском языке.
Только отдельные возгласы, праздничные тропари и Каноны – на церковнославянском языке. Именно в такие моменты осознаёшь важность знания чинопоследования богослужения, его содержания, текстов шестопсалмия, всего строя церковной службы, чтобы не случилось праздного пребывания на нём без участия.
Ещё одна особенность. Не было хора. И хор и чтец – в одном лице, иеродиакона Иакова, русского происхождения. Их в числе 12 человек братии вместе со священством и послушниками, — двое. С тех пор, как отошли ко Господу все иноки, некогда прибывшие со «старого» Валаама, русских монахов в монастыре уже не было. Да и сам монастырь в 1957 году перешел в духовное и административное подчинение Финляндской архиепископии, находящейся в ведении Константинопольского патриархата, а часть братии, не принявших введение в монастыре нового (григорианского) стиля, получив разрешение, переехала в Псково-Печерский монастырь.
Как нам позднее объяснили, причина перехода на новый календарный стиль достаточно прозаична, чтобы празднование лютеранами и православными общих христианских праздников происходило в один день с точки зрения объявления их выходными днями для обеих конфессий.
Вечернее богослужение завершилось.
Можно было неспешно подойти к иконам, помолиться, постоять возле них. Не было суеты перед закрытием Собора.
В период белых ночей в этих местах, сумерки как будто и не наступают.
Мы отправились ознакомиться с местностью, прошли по еловой аллее, спустились к живописному озеру.
Умиротворяющая красота природы, неподвижная гладь озера, прощальные солнечные лучи, тишина и парящий над всем колокольный звон, — непередаваемо сливалось в гармоничную картину Божиего мира
«Исполнь небо и земля славы Твоея!».
Дополняет картину – маленькая часовня во имя святителя Николая Чудотворца, монастырская пристань с небольшим катером «Сергий».
А на другом берегу озера – монастырское кладбище, на котором помимо братии монастыря также покоятся насельники и насельницы Коневского, Печенгского и Линтульского монастырей.
Часовня святителя Николая Чудотворца
Воскресное утро началось небольшим моросящим дождем.
В соборе было не многолюдно.
Во время Литургии Апостол читался на финском, а Евангелие — и на финском, и на церковнославянском языке. На правом клиросе, чередуясь, читали два монаха, пения не было. Не было также ни молебна, ни панихиды. Все паломники сподобились причаститься Святых Христовых Таин.
После Литургии и трапезы нам предстояло ознакомление с Нововалаамской обителью и Линтульским женским монастырем, находившемся от нее в 18 км, чтение Акафиста перед чудотворной иконой «Валаамской».
Нашу группу, точнее – две объединенные небольшие группы паломников сопровождал иеродиакон Иаков.
Свой рассказ отец Иаков начал буквально с того момента, как около двухсот иноков — переселенцев со «старого» Валаама ступили на землю Финляндии.
Этому предшествовали события, резко изменившие и судьбу Валаама, и – покинувших её иноков.
К началу ХХ века Спасо-Преображенский Валаамский монастырь в Финляндском Княжестве стал одним из крупнейших в Российской империи православных монастырей, имел образцовые хозяйство и состояние территории. Количество насельников монастыря превышало тысячу. Обитель имела 13 скитов на островах Ладожского озера, богатейшую ризницу, свой маленький корабельный флот, множество мастерских, в которых трудились насельники монастыря, прекрасный сад, выращенный трудами братии, огороды, ферму – всё в прекрасном состоянии. Это было маленькое монашеское государство, выстроенное молитвенным трудом иноков. Главное же его богатство составляли сами живые наследники древних монашеских традиций – старцы-молитвенники с их бесценным опытом. После революции в России в декабре 1917 г. Финляндия провозгласила свою независимость, и Валаам вместе с островами Ладожского озера перешёл к новому государству. Монастырю на Острове было позволено остаться в прежнем статусе православной обители. В 1939–1940-м гг., после зимней советско-финляндской войны, валаамские монахи с монастырским имуществом эвакуировались вглубь Финляндии, где основали «Новый Валаам», ставший теперь Финляндским Валаамским монастырём. В сооруженной из двух амбаров Преображенской церкви, совершались богослужения. И по сей день в этой церкви, освященной во имя Валаамских святых, каждую субботу совершается богослужение. Иконостас, старинные иконы, внутреннее убранство – это достояние «старого» Валаама.
Безропотно несли валаамские монахи, старцы 60-70 лет тяготы войн, голод, неустроенность и иные проблемы в другом государстве. С раннего утра и до позднего вечера они работали в огороде, обрабатывали землю, ухаживали за скотом на ферме, косили, жали, пекли хлеб, заготавливали дрова на зиму, извлекая из озера тяжёлые размокшие стволы деревьев – в Финляндии очень строго следили за вырубкой, разрешали использовать только остатки сплавляемого леса или сухостой. В тяжёлые послевоенные годы делились урожаем с соседями-финнами.
Несмотря на эти тяжелые испытания, монашеская молитва не прекращалась. Но иноки осознавали себя последними русскими монахами, так как в обитель новые русские иноки не приходили.
В трагических событиях революции и войн «нужно увидеть действие Промысла Божия.Казалось бы, происходят страшные, ужасные вещи – гибель людей, разорение святых обителей и храмов и подобное. Но Господь даже в таких условиях продолжает дело спасения: ведь из-за того, что появились православные беженцы, они распространились по всей Финляндии. По всей стране стали появляться новые храмы, начала совершаться Литургия. Это был духовный сев, сев евангельских семян. Как мы видим, для Слова Христова нет внешних преград – даже страшные времена могут, по Промыслу Господню, служить спасению многих». (Архимандрит Сергий (Райаполви) настоятель Нового Валаама)
Но и внешне благополучное положение Православной церкви имеет и свои трудности. Как нам поведал отец Иаков, в Финляндии существует церковный налог, который платят налогоплательщики – члены Церкви, он составляет 1–2% от дохода, и на эти деньги во многом и существует, и работает Церковь. Атеистическая пропаганда призывает отказаться от уплаты этого налога и найти деньгам другое применение – многие это делают. Заходят на сайт налоговой службы и в пару «кликов» заявляют о себе как о людях, вышедших из такой-то конфессии и, следовательно, не желающих платить деньги на ее содержание. Монастыри в отличие от храмов находятся на самообеспечении.
Наша экскурсия завершилась в том самом храме из двух амбаров.
Бывшая Преображенская церковь освящена во имя Валаамских святых.
Наш дальнейший путь лежал в Линтульский женский монастырь во имя Святой Живоначальной Троицы.
Территория монастыря – не менее живописная, отличающаяся от Ново-Валаамского не только архитектурой (конструктивизм), но и самим духом, указывающим на то, что это именно женский монастырь.
До 1917 года территория принадлежала Великому княжеству Финляндскому, входившему в состав Российской Империи на правах частичной автономии.
Тайный советник Федор Петрович Неронов и его жена Лариса Алексеевна приобрели в этих местах, в 50 км от Санкт-Петербурга и в семи километрах от тогдашней русской границы обширную усадьбу «Линтула» (в переводе «Птичье») и основали на ней православную общину. В 1894 году на средства Ф.П. Неронова началось строительство деревянного Троицкого храма. Затем были отстроены кельи, конюшни, ферма и другие хозяйственные постройки. В июне 1895 года Храм был освящен, а 10 августа 1896 года состоялось официальное открытие Свято-Троицкой Линтульской женской общины. Богослужение по этому случаю совершал архиепископ Антоний в сослужении св. прав. Иоанна Кронштадтского.
Годы первого расцвета Линтульского монастыря приходились на период до революции и до принятия Финляндией независимости. Сестер в обители в то время было более шестидесяти, большая часть из них была русскоязычная, но среди сестер были и молодые православные карелки. Главным источником дохода служило лесное и сельское хозяйство. Условия жизни в монастыре были суровые. Сестры трудились на разных тяжелых послушаниях.
В 1917 году Финляндия стала независимой. Граница закрылась и пожертвования, поступавшие из России, прекратились. Число сестер сократилось с 70-ти до 40. Наступило трудное и голодное время. Вследствие затруднительности связи с Россией православные приходы в Финляндии, в том числе и Линтульский монастырь, перешли в подчинение Константинопольского Патриархата.
На своем первоначальном месте монастырь просуществовал всего 44 года. В 1939 году началась зимняя война и сестер эвакуировали в Центральную Финляндию. С собой удалось взять лишь чтимую икону Божией Матери Иерусалимскую. Почти все монастырские здания и имущество погибли во время боевых действий 1939, 1941 и 1944 годов.
Пережив годы военной эвакуации, сестры оказались перед выбором нового места под монастырь. Они нашли две усадьбы, и были в затруднении: какую из них выбрать и купить под монастырь? Тогда, уповая на помощь Богородицы, сестры спели акафист перед Иерусалимской иконой, и бросили жребий. Жребий выпал на деревню Палокки в Хейнявеси, куда сестры в 1946 году переселились.
Усадьба, в которой поселились монахини. Ныне – это очень уютная трапезная для паломников и туристов, где во вкусной ароматной выпечке в полной мере проявляется мастерство трудниц.
К тому времени молодые послушницы покинули монастырь, не пережив тягот войны. В обители остались только верные своему призванию монахини средних лет да старицы, всего 34 души.
Немало помогли сестрам в обустройстве обители монахи Нового Валаама, который находится в 15 км, в частности, игумен Харитон и иером. Исаак. Из этого монастыря были получены многие иконы, три колокола и предметы церковного обихода. Зал в доме переделали в церковь, где на главном месте поставили икону Иерусалимскую Божией Матери, привезенную из покинутой обители. Колокола повесили на деревянной звоннице. Жили сестры тесно, и келии имели только игуменья и иеромонах, монастырский духовник.
Линтульский монастырь был вплоть до конца 60-х годов полностью аграрным. Сестры жили за счет земледелия и скотоводства. На рубеже 60-х и 70-х годов сестры взяли на себя обязанность изготовления свечей из пчелиного воска для нужд всех православных церквей Финляндии. Впоследствии, с ростом паломничества и туризма, в монастырском хозяйстве остались практически две статьи дохода: свечной завод и туризм. В 1960-е годы были построены новые монастырские здания, а в 1973 году освящена церковь во имя Пресвятой Троицы.
Появилось и новое в деятельности насельниц – это духовное просвещение, которое осуществляется путем написания и перевода духовной литературы с греческого и русского. Сестры также занимаются рукоделием и пишут иконы для продажи. В лавке – много вязанных изделий их шерсти. О традиционном сельском хозяйстве напоминает небольшой садовый участок, урожай с которого идет в собственное пользование обители.
В настоящее время в обители живут 12 насельниц. Богослужения совершаются дважды в день по-фински архимандритом Германом. Монастырь принимает ежегодно более 30 000 паломников и туристов, которые приезжают главным образом в летнее время, посещая одновременно близлежащий Ново-Валаамский монастырь, который приобрел финский колорит.
В Хейнявеси монастырь начал постепенно превращаться в финскояычный. С начала 1980-х годов богослужения проводятся регулярно на финском языке.
В новом Храме монастыря, очень светлом и солнечном, от заливавшего его солнца и от легких, золотисто-зелёных красок иконостаса и купола. Иконостас и ряд икон выполнен православным финским иконописцем японского происхождения Петросом Сасаки.
Тайная Вечеря совсем не похожа на привычную — в наших храмах.
Кроме этой росписи иных в Храме нет.
Свечи и ящик для пожертвований у молящихся всегда под рукой.
И нет необходимости идти в свечную лавку.
В завершение информационно насыщенного дня, мы отправились на братское кладбище, где упокоились братия Ново-Валаамского монастыря и сестры — Линтульского.
В отличие от традиционной кладбищенской ограды, место земного упокоения иноков и инокинь отделено обрамлением из плотно сложенных валунов и также плотно посаженных елей.
Место упокоения двух последних игумений Обители: Антонины (Буллведж) (1975—1998) и Марины (Илтола) (1998—2012).
Могила Петроса Сасаки – иконописца и его супруги.
На этом кладбище похоронены и миряне. Их могилы – домовины. Такие захоронения характерны и для наших мест. Сейчас – это редкость
Очень символично – гранитной иконой преподобных Сергия и Германа Валаамских отделены от «мира» могилы валаамских монахов, упокоившихся в этой земле в разное время.
Здесь же и упокоился Валаамский старец схиигумен Иоанн (Алексеев), завершивший свое «земное послушание» 6 июня 1958 года.
Воистину надгробной эпитафией могли стать слова старца: «Когда и где родились, мы знаем, а когда и где умрем, — не знаем».
«Преподобный Арсений Великий сказал: «Монах — пришлец в чужой стране, ни во что не должен вмешиваться, — и тогда он будет спокоен». Чудно и справедливо сказал ты, великий отец, кратко, но очень глубоко». (Из письма старца духовному чаду).
В настоящее время вышло достаточно много книг, в которых собраны письма старца. Они собирались его духовными чадами и публиковались еще при жизни старца.
Наиболее полно жизнеописание старца и его духовное наследие в виде писем отражено в книге «Валаамский старец схиигумен Иоанн (Алексеев). Письма о духовной жизни».
Эта книга родилась благодаря передаче Ново-Валаамской обители в качестве пожертвованияжительницей Хельсинки Еленой Акселевной Армфельт собрания из почти трехсот подлинных писем схиигумена Иоанна (Алексеева). В результате систематической работы над письмами митрополита епархии Оулу Пантелеимона и документами о прошлом Валаамского монастыря и о самом отце Иоанне, и появилась книга, состоящая из двух частей: жизнеописания старца и его писем.
Если коротко сказать об отце Иоанне, то жизнь его – удивительна.
Юношей 16 лет Иван пришел на Валаам в 1889 году.
Отслужив 4 года в армии, ненадолго вернулся к своим родителям в Тверскую губернию.Окончательно на Валаам прибыл 28 мая 1901 года и позже в своих воспоминаниях писал: «Вот и живу с тех пор в монастыре, и мысли никогда не было, чтобы вернуться в мир» В 1906 году он был зачислен в послушники Валаамского монастыря, а через 4 года пострижен в монашество с именем Иакинф. Шесть лет благодатной подвижнической жизни прошло в скиту Иоанна Предтечи, который отличался особой строгостью. А в 1921 году состоялось его назначение настоятелем далекого северного Трифоно-Печенгского монастыря. Для самого отца Иакинфа это было большой неожиданностью — прямо из простых монахов его посвятили в сан игумена с возложением наперсного креста. Очень отличалась подвижническая жизнь этих монастырей. И отец Иакинф очень тосковал по любимой Валаамской обители. Вернулся на Валаам только через 10 лет в 1932 году и был пострижен в великую схиму с именем Иоанн.
Духовничество, начатое в Валаамском монастыре, продолжилось и на Новом Валааме. Отец Иоанн стал настоящим духовным старцем, принимая паломников на исповедь у себя в келье, а также отвечая на многочисленные письма. Трудно поверить, читая письма старца к духовным чадам, что они написаны человеком не образованным. О себе старец говорил, «писал я, как Господь полагал мне на сердце, В школах я не учился и как умею говорить, так и писал». За простотой изложения не теряется его глубина и мудрость, чувство юмора.
Проходит время, а к наставлениям Валаамского старца, не осуждающим, а с любовью утещающим, продолжают обращаться люди.
А благодарные, — приезжают к нему на могилу, чтобы поблагодарить, зажечь свечу и помолиться.
Наше ознакомление с двумя обителями, отстоящими на 18 км друг от друга, мы завершили небольшой прогулкой по живописным окрестностям, пустынным, тихим, оглашаемым только пением птиц.
Пора – на вечернее богослужение.
Людей – очень мало. Накануне понедельника, многие уже покинули стены Обители. В центре на аналое икона Арсения Коневского. 12 июня – день его памяти.
Канон читается на церковнославянском языке, Акафист – на финском.
Не просто сохранять внимание при чтении Акафиста на непонятном языке. Спасает молитва Иисусова и Богородице, Дево…
Подошел к концу второй день нашего пребывания на Новом Валааме.
Следующий – день отъезда.
После богослужения и трапезы вся наша немногочисленная группа отправилась к озеру.
Можно подвести краткий итог нашего пребывания в Обители.
Как ни удивительно, но первоначальный настрой и восприятие поездки, как некоего отдыха, сменился и до настоящего времени сохраняется, как молитвенный. Собственно и язык богослужения не оказался непреодолимым препятствием для создания этого настроя.
Рано утром после короткого богослужения, паломники на прощание поклонились святыням, испросив благословение в дорогу.
Обитель провожала нас моросящим дождем и плотной облачностью.
Как много вместили эти короткие и в то же время длинные дни.
Каждый увозил частичку старого Валаама, отображенного в его иконах Валаамской и Коневской, к которым так стремились наши сердца еще с момента посещения Острова.
