05.02.2017 Неделя о мытаре и фарисее

«Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как сей мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть от всего, что приобретаю. Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне, грешнику! Сказываю вам, что сей пошёл оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится» (Лк.18:10-14)

Кто были мытарь и фарисей? Мытарь – сборщик податей. Налоги и пошлины собирало не государство, а нанятые чиновники — мытари. Государство заранее определяло размеры пошлин, а мытари обогащались за счёт того, что брали больше. Профессия мытаря была окружена всеобщим презрением.  Фарисеи – иудейское религиозное течение и политическая партия, верхушка тогдашнего общества и государства. Их отличительной особенностью была сугубая ревность в деле соблюдения закона Моисея.

Фарисей вошел в храм, зная, своё место там; вошел твёрдо, убежденно, стал перед Богом и благодарит — и прав, что благодарит, только беда в том, что он не благодарит Бога за то, что Бог его защищает настолько, что ему удается жить по-человечески, а благодарит за то, что он сам такой выдающийся, замечательный человек. Молитва его начинается со слов: «Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди». Это как будто призыв Бога, а на самом деле — утверждение своего «я», ибо сердцевина гордости, по преподобному Иоанну Лествичнику, есть «бесстыдное проповедание своих трудов». Фарисей говорит: «Я не таков, как все прочие — грабители, обидчики, прелюбодеи, — я не таков, как сей мытарь». Он как будто и верит, и любит Господа, ищет Его помощи, а на самом деле унижает ближнего и бесстыдно превозносится, и опасно подходит уже к величайшей степени гордости — отвержению Бога. Зачем ему Бог, когда он всё выполнил и только хвалится перед Богом своими добродетелями? Фарисей всерьёз думает, что он достиг совершенства, что он знает всё. Самодовольство ослепляет и понуждает довольствоваться малым, человек доволен своими легкими внешними успехами и думает о количестве, а не качестве своих добрых дел. Вот он называет цифры: «два раза пощусь, отдаю десятую часть». Эти счёты не нужны Богу. Ему нужно наше сердце, искренне любящее Его и ближних наших. Размышления о количестве добрых дел приводит к формализму.

Обратим также внимание на то, что о фарисее сказано: он молился сам в себе. Святитель Феофан Затворник говорит, что наружно в Церкви все молятся истинными словами, теми, которые поются и читаются за богослужением, и все эти слова исполнены покаяния. Но Богу важнее, как молится каждый из нас сам в себе. Бог слушает более внимательно то, что сердце говорит, а не уста, то, что человек думает и чувствует во время молитвы. Язык может обманывать, но сердце не обманывает, оно показывает человека таким, каков он есть. Блаженный Максим, Христа ради юродивый говорит: «Всяк крестится, да не всяк молится. Бог всякую неправду сыщет. Ни Он тебя, ни ты Его не обманешь».

И есть другой подход к Богу. Того, кто нуждается в Нём, чтобы очистить свои грехи. Мытарь молится: «Боже, милостив буди мне, грешному», — он нуждается в Боге, он просит, понимая, что ничего ещё не сделал, он не проповедует своих добродетелей, а «грехи свои полагает на главу свою перед Богом».

Неделей о мытаре и фарисее Церковь вступает в особый подготовительный период, который предшествует Великому посту. Эта неделя относится к Сплошным седмицам. Отменяя в неделю мытаря и фарисея в среду и пятницу уставной пост, святая Церковь желает нас предостеречь от фарисейской самоуспокоенности, когда формальное исполнение церковных предписаний (пост, молитвенное правило, хождение в храм) становится целью духовной жизни. Святые отцы учат, что всё это нужно исполнять, но видеть в этом средство к стяжанию духовных плодов.

Мы призваны быть славой Божией; мы призваны так жить, чтобы, видя наши добрые дела, люди воздали славу, хвалу нашему Богу, дивились бы Тому, Который нас, таких же, как другие люди, может научить такой святости, такой добродетели, такой любви, какую мы видим во святых. Но одновременно эта же добродетель должна привести нас к сознанию, что Бог бесконечно свят, бесконечно велик, и нам перед Ним нельзя хвалиться той добродетелью, которую без Него мы никак не могли бы исполнить. Добрые порывы в нас бывают; а сила их совершить, сила так прожить жизнь, чтобы она была сиянием славы Божией, может нам быть дана только Божией милостью.

И вот почему нам надо, с одной стороны, изо всех сил бороться, чтобы наша жизнь была непорочна, чтобы, глядя на нас, люди дивились, чему нас научил Господь; и одновременно, мы должны научиться поклоняться Ему в смирении, любви, радости, и воздавать славу Ему одному.